Кэлис задумался, а потом сказал:

- Шестеро моих людей еще не обучены, и вообще мы набрали чуть больше половины того количества, которое намечали. Я не могу полагаться на наемников. Из-за того, что я в прошлый раз допустил эту ошибку, погибло слишком много хороших людей. Я... - Он перебил сам себя:

- Впрочем, ты и так знаешь все мои доводы. Мы с Бобби приводили их Аруте три года назад. И все же мне нужны еще девять дней, чтобы оценить последнюю шестерку. Я готов повесить их собственноручно, нежели допустить, чтобы они стали слабым звеном в выковываемой нами цепи, но по крайней мере я должен дать им немного времени, чтобы они могли проявить себя. Голос Миранды стал громче:

- Кэлис, я сама отбирала тех, о ком ты говоришь, и думаю, что не выдержать могут только двое из них, Гудвин и де Савона. Остальные сделают то, что нам нужно.

- Могут не выдержать, - повторил Кэлис. - В том-то и дело. Ты думаешь. Если бы я знал наверняка, что они сломаются, я бы избавился от них еще до вечера. Если бы знал, что они выдержат, пустился бы в путь завтра. Но если мы ошибемся, если один из них сломается в неподходящее время...

- Ни в чем нельзя быть уверенным.

- Боюсь, что сотрудничество с Оракулом выработало у нас привычку к иллюзии определенности. Если мы, как раньше, начнем полагать, что до тех пор, пока что-то в действительности не произошло, случиться может все, что угодно, тогда, возможно, вернемся оттуда живыми, - с сухим смешком сказал Кэлис.

- Я уезжаю. Если ты настаиваешь на том, чтобы задержаться здесь еще на девять дней, так и быть, но Никлас требует, чтобы мы отправились как можно скорее. Удалось захватить двух лазутчиков, и выяснилось, что змеям известно о наших планах.

- Они мертвы?

- Теперь - да. Но перед этим Гамина их прочитала. Она нашла мало из того, чего бы мы уже не знали, но ясно, что змеи нащупывают это место. Последний год ты хорошо заметал следы, но теперь им известно, что в окрестностях Крондора что-то происходит. И следующая группа шпионов уже не станет крутиться возле дворца, нет, они будут рыскать в этих лесах в поисках этого лагеря. А как только они его обнаружат...

- Мы принимаем все меры.

- Мясник, который отгружает вам мясо, сболтнет что-то в трактире. Кто-нибудь во дворце оставит на виду список заключенных. Конечно, это не день и не два, но не пройдет и года, как змеи будут знать не только о том, что ты возвращаешься, но и имена всех твоих людей.

Кэлис помолчал, затем сказал что-то, чего Эрик не разобрал. Потом раздался звук открывающейся двери, и Эрик с Ру поспешили убраться. Тем же путем они вернулись в палатку и растолкали Бигго.

- Тихо. Разбуди остальных.

Когда все проснулись, Эрик спросил:

- Не встречались ли вы с женщиной по имени Миранда незадолго до того, как вас схватили?

Четверо заключенных переглянулись, и первым заговорил ШоПи:

- Темноволосая, с ярко-зелеными глазами? - Эрик кивнул. - Я встретил ее в пригороде Шаматы, и она заговорила со мной. В ней было что-то, и я это сразу заметил. Она обладала силой.

- О чем вы с ней говорили?

Шо Пи пожал плечами:

- О пустяках. Мне она показалась привлекательной, и я был польщен тем, что она обратила на меня внимание. Только ее больше интересовали абстрактные вопросы, чем плотские удовольствия. И еще, помню, я удивился, почему у меня возникло ощущение, что она не такая, какой кажется.

- В разговоре вы не касались ничего такого, что могло привести тебя в тюрьму?

- Насколько я помню, ничего, - сказал Шо Пи. Билли и Луи утверждали, что она пользовалась другим именем, но по описанию было ясно, что каждый из шестерых встретил Миранду меньше чем за месяц до ареста.

- Выходит, эта дамочка вездесуща, если она умудрилась поговорить с тобой, - Бигго указал на Шо Пи, - в Шамате за неделю до встречи с Эриком и Ру под Даркмуром.

- Откуда она нас знает? - недоумевал Луи.

- Она как-то связана с Оракулом, который предсказывает будущее. А для нас главное - пережить следующие девять дней. Я не знаю, почему нас спасли от виселицы и какую ценность мы представляем для этих людей, но я ничуть не сомневаюсь в одном: если Кэлис решит, что мы способны поставить его план под угрозу, он повесит нас всех, перед тем как сняться с лагеря, - а это произойдет через десять дней. Если же он сочтет, что мы заслуживаем доверия, то оставит нас в живых. Вот так, - сказал Эрик.

- Значит, придется поднапрячься, - заметил Билли.

- Мы надорвемся. Я и так уже почти нажил горб, - пожаловался Луи.

- Я имел в виду - поднапрячься, чтобы стать такими, какими нас хотят видеть.

- Билли прав; мне и ему надо сдерживать свой темперамент, - сказал Шо Пи. Он вернулся к своему топчану и сел, откинувшись назад и опершись на локти. - Бигго должен доказать, что умеет думать самостоятельно.

- Ну а я? - спросил Луи, очевидно, напуганный перспективой, что через девять дней его сочтут не заслуживающим доверия.

- Ты должен отбросить свою гордость и перестать вести себя так, словно каждый приказ является оскорблением и любая работа ниже твоего достоинства. Твое высокомерие приведет тебя на виселицу.

- Я вовсе не высокомерен! - возразил Луи. Он явно был готов затеять ссору, и, чтобы предотвратить ее, Эрик поспешно сказал:

- Но это еще не все!

- Что еще? - спросил Бигго.

- Если они сочтут не заслуживающим доверия одного из нас, то повесят всех шестерых.

Ру бросил на Эрика быстрый взгляд и кивнул:

- Мы - команда. Мы выживем или умрем как один человек.

Луи огляделся и увидел, что все смотрят на него.

- Я.., стану покорным. Если эта маленькая свинья прикажет мне жрать дерьмо, я радостно скажу - сколько прикажете, господин сержант? - Последние слова он произнес на родном языке.

Бигго ухмыльнулся.

- Если и есть более твердолобые парни, чем вы, чертовы родезанцы, так это цуранцы из Ла-Мута, но и то ненамного. - И, поглядев на Шо Пи, добавил:

- Я столько лет прикидывался дураком, чтобы от меня не ждали подвоха, что, боюсь, это вошло у меня в привычку. Но я постараюсь выглядеть чуточку умнее.

- Теперь ты, Руперт. Ты должен перестать вести себя так, словно ты умнее всех. Это выйдет тебе же боком. Ты не так умен, как думаешь, да и другие не такие уж дураки, - сказал Шо Пи.